О поиске вдохновения в Чурилово и своей роли в белорусском искусстве рассказывает Владимир Кучук
Одну из своих выставок в столице Владимир Кучук когда-то назвал так: “Из источников твоих не напьюсь я, дорогая моя Беларусь”. Уроженец деревни Чурилово долгое время приезжал сюда на выходные и в отпуск, а недавно попрощался со статусом дачника и навсегда перебрался на свою малую родину.
С детства его влекло искусство. Вдохновляла природа Принеманского края, учился видеть прекрасное в обычном. Не было в те годы (родился Володя в обычной деревенской семье в 1949 году) современной детской школы искусств. Закончил парень профтехучилище, но газосварщиком поработать не успел — пошел в армию. Затем с отличием окончил вечернюю школу, а учитель рисования, преподававший этот предмет одновременно с белорусским и немецким языками, оценил его рисунки так: “Здорово получается, это твое призвание”.
Так Владимир стал учащимся Гродненского культпросветучилища. И это учреждение закончил с отличием, оставили его при училище лаборантом. А отсюда жизненный путь привел молодого человека на художественно-графический факультет Витебского пединститута. Повезло и с распределением — попал на работу художником-оформителем в одно из минских заведений. Получил квартиру в столице. На то время он уже имел семью. В жены взял чуриловскую девушку Лидию Махнач, которая работала в Минске кладовщицей. В те же годы (1977—1978) приобретают Кучуки земельный участок в Чурилово. За несколько лет собственными руками, только сруб помогли поставить, возводит Владимир Степанович уютный дом, куда семья (родились две дочери) часто приезжает отдохнуть от городской суеты.
Но почти все время, нередко даже выходные, посвящает основной работе. В. Кучука пригласили на работу в единственную на то время в Минске детскую школу искусств. Этому учреждению отдано свыше 30 лет, и только накануне прошлого Нового года 72-летний заведующий художественным отделением решил его покинуть, хотя и просили остаться. ”Помог» вирус — Владимир Степанович возвращается к деревенской тишине и личному творчеству.
Много времени отбирали оформление методических документов, подготовка юных учащихся к поступлению в художественные училища, высшие учебные заведения по профилям “скульптура”, “живопись”, “художественный дизайн”, но редко надолго откладывал в сторону палитру. Очень плодотворными были поездки в Чурилово. Особенно летом, на каникулы — отпуск на несколько месяцев, когда успевал и дом, баню, другие надворные постройки отделывать с художественным вкусом, и рисовать.
По-новому открывал для себя знакомые с детства места, — вспоминает Владимир Степанович. — Сколько сюжетов для новых пейзажей нахожу в урочище Борик (лес, начинающийся вблизи фермы и тянущийся вплоть до Борок), на выгоне, возле речки. Раньше же Уздянка, пока приречные болота осушать не начали, не такой была, весной так разливалась — считай, настоящее Заречье образовывалось! А в лесу столько грибов, ягод, еще и сейчас горожане находят такие урожайные места, что столичные жители только завидуют. Да даже обычные мелочи радуют глаз: вот расцветает сирень, яркой румянцем пламенеет рябина, вот первые весенние краски появились, аист по лужайке гуляет. Не случайно же в этих местах, в том числе и в нашем Чурилово, так много поэтов, писателей, художников, музыкантов родилось. Как тут не упомянуть строку из стихотворения могильнянской поэтессы Галины Ничипорович — «И ромашки целуют колени», другие меткие образы. Они же не надуманные, а вот отсюда, из этих мест.
На многих картинах художника — чуриловские пейзажи, натюрморты. Рисовал и в городе, когда раз в неделю имел возможность брать “творческий день”, находил и в шумной столице интересную натуру. Сначала представлял собственные произведения в стенах учебного заведения, где работал, затем в детских библиотеках, школах. Заодно отыскивал там художественные таланты, отбирал среди десятков единицы — конкурс у них школу искусств и раньше, и сейчас составляет не менее пяти-шести человек на место. А потом были персональные выставки в Вилейке, в столичном Дворце искусств. С особым волнением привозил свои картины на родину — их могли увидеть земляки из Чурилово, Зенькович.
И вот большинство работ Владимира Степановича (около сорока) вернулись в его родную деревню. В городской квартире немного осталось, там пока хозяйничает жена Лидия Ивановна. Готова и она переехать в Чурилово, но дочь попросила временно задержаться, чтобы внука с первого класса школы было кому забирать. Просила хозяина, чтобы в ее отсутствие не решил высоким забором от улицы отгородиться — человек человека должен видеть, нам нечего от соседей скрывать. Построили шикарную — не по размерам, а по художественной отделке — баню, ею многие в деревне могут пользоваться. Настоящими сказочными, как из кинофильмов, выглядят и летняя мастерская художника, все надворные постройки, даже на туалет приятно глянуть. Здесь и рисунки из частей дерева, и оригинальная ограда, и растительно-цветочный дизайн…
Красивый дом, красивая деревня, привлекательный район, привлекательная страна, — рассуждает художник. — Когда-то, еще в молодости, служил я в Германии. Там на подворьях не кривые теплицы со старых оконных рам, не примитивные скамейки из двух столбиков и доски, а что-то интересное, оригинальное. А уж какую фантазию проявляют на клумбах! Перед Новым годом, и не только, гирлянды из электролампочек от дома к дому, через улицу… В то время я думал: или подождем, чтобы и в наших деревнях что-то подобное было. А вот теперь те же немцы могут и у нас что-то перенять.
Но многое мы теряем. Отходит в небытие сельский образ жизни, а с ним что-то духовное. Раньше сельчане жали-пели, ехали на машине из сенокоса-развевались по окрестностям мелодии. Командой все делали, а сейчас редко кто откликнется на просьбу в какой мелочи помочь. Удивилась продавец деревенского магазина, когда В. Кучук, даже не предупредив, известью украсил фундамент торговой точки. Дарит добрым людям свои картины, хотя на столичном художественном рынке такие не один десяток рублей стоят.
Сожалеет он, что пустеют деревни. Когда-то было в Чурилово пять групп собственных коров, почти на каждом подворье свиньи, овцы, птица. А теперь всего две рагули на всю деревню. Новые дачники недоумевают: негде парного молока купить. Владимир Степанович уверен: на его усадьбе будут и козы, и куры, и индюки. Будет и персональная выставка картин в райцентре. «Я хочу жить так, чтобы люди мне не завидовали,а брали от меня лучшее» — принцип его жизни.
Будет у нас больше таких людей — будет жить деревня.
Виктор СОБОЛЕВСКИЙ