Более тридцати лет почтальон приносит ему пенсию. А трудовая биография Ростислава Константиновича началась в 1944 году.

В течение нескольких месяцев обычные журналистские беспокойства не позволяли посетить старшего жителя деревни Хоромицкие Ростислава Константиновича Шакаля. «Ему за девяносто лет, всю жизнь в колхозе отработал, был звеньевым по картошке. Хороший человек” — так охарактеризовали ветерана знакомые.

Подъезжали к указанному дому с определенной осторожностью: а вдруг за это время здоровье нашего героя ухудшилось? Получится ли разговор? Но все сомнения отпали, когда увидели хозяина во дворе. Хоть и с палочкой, но топал человек под сенью деревьев. Здесь же, на лавочке, согласился Ростислав Константинович ответить на вопросы…

• По паспорту я с 1930 года, но фактически на год старше. Так родители в метрике записали. Но никаких ни выгод, ни проблем никогда от этого не имел.

Разговаривает Шакаль неторопливо, словно обдумывая каждое слово. Память сохранила многое из того, что пришлось пережить. До войны закончил он несколько классов местной начальной школы, а вот продолжать учебу после лихолетья не пришлось. Оставшись единственным мужчиной в семье (хотя какой там мужчина-долговязый ребенок), вынужден был идти работать в колхоз, чтобы помочь матери кормить младших сестер. Отец Константин Данилович не был военнообязанным, на фронт его не взяли, но в июле 1944 года все же получил повестку. А через несколько месяцев погиб.

Могла постигнуть беда и всю семью Шакалей. В начале войны она увеличилась — к родителям, четырем их детей добавились сестра матери с мужем и двоими детьми, приехавшие из Минска. 10 мая 1944 года немцы с полицаями согнали жителей Хоромицких в старое здание, хотели поджечь. Но, как говорили позже, спас случай: в полицейском управлении работал бывший председатель сельсовета Головенчик, он и замолвил слово. Кончилось тем, что захватчики приказали погрузить на телеги зерно, припасы, собрать коров, другую живность и отправить обозом в Узду.

А как только освободили родную землю от фашистской нечисти, пошел Ростик работать. Косил, другие работы в колхозе выполнял. Поручили постоянный долг — вывозить на коне из леса древесину. Отстраивали разрушенное войной, люди из землянок выходили.

На протяжении еще нескольких лет за колхозную работу ничего не платили, только трудодни записывали, — рассказывает Ростислав Константинович. — А на погрузке, разгрузке леса нужна была хорошая физическая сила. И поэтому выдавали после рабочей смены каждому возчику по полбуханки хлеба. Я за полминуты тот паек проглотил бы, но по дороге домой только немного крошек в рот закину, остальное вез матери, сестрам.

Потом стал Ростислав помощником комбайнера. Понравилась ему работа с техникой, согласился поехать на курсы в Смиловичи, откуда вернулся дипломированным механизатором. Доверили парню трактор, комбайн от МТС. Отслужил в армии, женился. Бронислава Антоновна работала дояркой, а он с утра до вечера на технике. Еще больше старался, когда назначили звеньевым по выращиванию картофеля. Рядом усердствовали такие же молодые ребята Михаил Кухаревич, Николай Шут, Бронислав Шакаль…

Как и все сельчане, держали домашнее хозяйство — двух коров, по четыре свиньи за год растили (две — для своей семьи, две — на продажу). Сегодня с юмором Ростислав Константинович вспоминает, как непросто приходилось скотину обслуживать:

Навяжем утром коров, а доить — как кому. Иной раз жена с фермы отлучилась, а нередко и я, проезжая с картофелекопалкой, останавливал трактор, доил, а потом два ведра молока в кабину ставлю, чтобы в удобное время домой отвезти. Нынешним умом думаю: на какого черта такие усилия делались? А тогда хотелось лишнюю копейку заработать…

На пенсию Р. Шакаль ушел в 1990 году. «Ты, брат, министерскую пенсию заработал!»— шутили накануне бухгалтерские работники. А дело в том, что кроме неплохого в последние годы работы в «Звезде» собственного механизаторского заработка стали начислять на его счет и заработанное женой, которая после выхода на заслуженный отдых некоторое время еще продолжала работать дояркой.

Так вот и пролетели уже тридцать лет на пенсии. Сыновья, живущие в Минске и Барановичах, не оставляют ветерана труда одного, а он, в свою очередь, выполняет простые работы в доме, дворе. Знает: остановишься, перестанешь двигаться — скоро разные болячки одолеют. А он к такой пассивной жизни не привык.

Виктор СОБОЛЕВСКИЙ